Автор: Любовь Киселёва
г. Тюмень
Едва закрывается паромная переправа Салехард — Лабытнанги, для них наступает горячая пора. Суда на воздушной подушке — «ТРЭКОЛы» выходят в рейсы.
Выходят даже в непогоду, когда туман или сильный снегопад. Доставляют продукты, лекарства жителям труднодоступных территорий Ямала, занимаются также перевозкой пассажиров. Чтобы техника не подвела в дороге, готовить её водители начинают сразу по окончании сезона. Когда теплеет, лёд на Оби тает… В мае-июне.
Опора на собственные силы
— Несколько дней на отдых — и начинаем. Чтобы всё успеть. На ремонт много времени уходит. Делаем его сами, — рассказывает Алексей Калугин, колдуя над одной из запчастей. Общаться с вездеходчиками пришлось, что называется, без отрыва от производства. До старта очередного сезона оставались считаные дни. — Сейчас ремонтирую поворотный кулак на передний мост «ТРЭКОЛа». Пиши-пиши как говорю, водители поймут, о чём я, — заметив мой удивлённый взгляд, говорит Алексей. В свой первый рейс в тундру он отправился в 2016 году. Понравилось. Теперь и не представляет себя в другом деле.
— Каждый водитель — он и автоэлектрик, и механик, и сварщик… Универсал, словом. Никакое умение здесь лишним не бывает, — рассуждает. — Выехал в тундру — помощи ждать неоткуда, сам на себя надеешься, на свои возможности. Готовишься к тому, чтобы
хотя бы неделю в технике этой мог прожить. Плюс запас продуктов. Едешь на день — запасы берёшь на три. Опыт. В дороге всякое может случиться. Ямал хорошая школа. Здесь быстро учишься всему: двоек никто не ставит, но и любая ошибка может дорого обойтись.
— С первого рейса, конечно, ничего не поймёшь. Поездить надо не месяц и не два. Потом перебрать в гараже каждый болтик. Раза два в тундре то же самое сделать — точно научишься. Да, ремонтироваться приходится и дорогой, — включается в разговор Виктор
Киреев, тоже водитель. К слову, брат Алексея Калугина. Неудивительно, что устройство своих вездеходов большинство водителей знает лучше, чем таблицу умножения. По звуку работающей машины — что-то где-то забрякало, «запрыгало» — могут определить возможную проблему и с ходу понять, как её устранить. Профессия обязывает: в тундре нет ни СТО, ни шиномонтажки. Ремонт, если таковой потребуется, нужно провести максимально быстро прямо на месте. Чтобы попросту не замёрзнуть.
— У человека за рулём в городе масса подсказок: дорожные знаки, разметка, указатели… Навигатор есть в телефоне. В конце концов, можно остановиться и у прохожего дорогу спросить. А в тундре на что ориентироваться?
— На интуицию. За годы работы научились… как ненцы, — отвечают хором, да так серьёзно, что поверила на слово. Почти. — Спутниковые навигаторы выручают очень. У некоторых и спутниковые телефоны есть. Для подстраховки. Чтобы связь везде и всегда была. Мало ли что.
Второй день рождения
— Идёшь в рейс на «ТРЭКОЛе», берёшь с собой второй. В запчастях, — улыбаются мои собеседники. Рассказывая мне, исключительно пешеходу, об особенностях своей профессии, мужики то и дело вставляют разные шуточки. Нисколько не обижаюсь. Пусть! Без чувства юмора, оптимизма и хорошей физической подготовки вездеходчикам не обойтись. Как не обойтись и без спирта или водки (не сочтите за пропаганду!). Нужна такая жидкость в дороге не для распития, а для того, чтобы растереть замёрзшие после ремонтных работ на свежем воздухе руки, ноги. А ещё — чтобы залить воздушную, тормозную систему, когда мороз за сорок.
— В интернете всего не вычитаешь. В такой работе множество секретов. Опытные водители делятся ими охотно, — рассказывают наперебой. — Мы живём по правилу: не проходи мимо, помоги товарищу. Сегодня ты его выручишь, завтра — он тебя. Ехал от Аксарки до Салехарда, задний кардан оторвало. Звоню Лёхе: выручай! Пачкой сигарет (рулетки с собой не было) измерил кардан. Лёха пачку таких же сигарет купил, поехал в магазин — выбрал нужную запчасть, на джипе привёз, чтобы я мог отремонтировать технику.
— Случалось застревать в тундре? — допытываюсь.
— Я задерживался максимум на двое суток. В сильную метель попали — всё, встали. Пришлось пережидать. Погода на Севере чуть ли не каждый час меняется. Не подстроишься, — уверяет Алексей. — В декабре после морозов и туман с дождём могут быть. Однажды прожил в тундре 21 день, — удивляет ответом Виктор. — Пошёл в обычный рейс, продукты повёз оленеводам. Сломался в пути. Все три моста порвал. Не исправить самому всего, запчасти нужны. И помощи нет… В одного тогда ездил — молодой, отчаянный был.
— Заставил поволноваться, — вспоминает Алексей. — Уехал — на связь не выходит неделю, вторую… Заказываю вертолёт на шесть часов, грузим запчасти, брёвна, доски, летим на поиски. Маршрут знали: искать надо было на отрезке между Сабеттой и Карским
морем. Первый круг пролетели — ничего не видать, замело уж и следы от шин, и «ТРЭКОЛ». На втором круге ниже опустились, заметили подозрительный сугроб. Нашли! Случилось это 22 октября. В день рождения брата. По сути, второй… Вертолёт рядом с сугробом на 10 минут приземлился. Вылез Витя из сугроба, борода — вот такая, чуть ли не по пояс. По глазам понял: домой хочет…
— Такое желание было залезть в этот вертолёт, всё бросить и улететь, — добавляет Виктор. — Нет, остался. Машину жалко было оставлять. Запчасти мне привезли, починился. Только до Сеяхи так и не доехал — провалился в реку. Не мог выехать. Тут уж
«ТРЭКОЛ» оставил. Дальше через реку переполз по-пластунски, чтобы увеличить площадь опоры, потом пешком до посёлка дошёл. Уже после Нового года вернулись водители за вездеходом. Выпиливали его изо льда бензопилами, пешнёй додалбливали лёд (колёса у такой машины огромные, длины шин бензопил не хватало). С помощью спецтехники вытащили на берег. Укрыли пологом, включили электрическую пушку. Оттаивали четыре дня. Потом волоком потащили в Сеяху.
Пихтовое
